Свердловская область во времена ВОВ Опции

[komendor]

У нас есть тема про Свердловск во времена ВОВ, но такой же темы про Свердловскую область нету. Хотелось бы восполнить этот пробел.

Ирбит во время ВОВ (1 из 2)
Я. Л. Герштейн, А. И. Смирных «Ирбит», 1981, стр. 84—88

Идёт война народная

Наказ сыновьям

Номер городской газеты «Коммунар» от 22 июня 1941 года печатался ещё в мирное время. Газета писала о том, что в городском саду и сосновой роще состоятся массовые гулянья, в колхозах — праздник последней борозды. Город планировал обычный выходной день. А он стал первым днём войны.
Война! Ирбитчанам не забыть накалённой, взбудораженной атмосферы тех дней, бурных митингов, на которых звучали короткие речи-призывы, речи-клятвы. 600 работников диатомитового комбината потребовали считать их мобилизованными.
— Обязуюсь собирать ежедневно пять прицепов сверх задания! — заявил на митинге в сборочном цехе автоприцепного завода стахановец Кузьма Буланов.
Мысли и чувства восьми тысяч ирбитчан, собравшихся на площади Ленина, выразил в своём выступлении первый секретарь районного комитета партии Н. И. Баканов.
— Призываю женщин заменить мужчин, уходящих на фронт! — взволнованно заявила на городском митинге комсомолка Анастасия Ступина.
На второй день войны в заводоуправление автоприцепного завода пришли 20 ирбитчанок и попросили направить их на работу вместо мужей, уходящих на фронт. Комсомолка Оля Боброва встала за станок, где работал её брат. Вскоре на автоприцепном женщины стали кузнецами, вагранщиками, литейщиками.
— Будем работать на тракторах! — бросили клич Мария Азева и Анна Бархатова.
Забегая вперёд, скажем: на весь Урал прославилась в военные годы женская тракторная бригада Домны Ефимовны Ларионовой. За трудовой подвиг Ларионову наградили орденом Ленина.
В первый же день войны на сборный пункт явились первые добровольцы — кузнец горкомхоза Е. Вятчин, воспитатель детдома А. Годов и другие. Рабочий автоприцепного завода П. Деревнин писал в заявлении: «Прошу зачислить в танковую или пулемётную часть: владею обеими специальностями». Заявление А. Фадеева, работника лесоуправления, напоминало присягу: «Я, как коммунист, клянусь перед партией и перед всей нашей страной, что буду драться до последней капли крови. Моё место на фронте».
В дежурной комнате военкомата папки разбухли от заявлений.
Ирбитчанин Пётр Кузьмич Дудин в письме «Мой наказ сыновьям» писал: «Отправляя на передовые позиции своих сыновей, я даю им наказ: будьте смелыми, решительными, сражайтесь геройски за Родину, не жалейте сил, бейте фашистов беспощадно. Разите извергов в самое сердце. Сыновья мои, от всего сердца желаю вам и всей славной Красной Армии быстрее разгромить врага. Я уже сед, руки мои покрыты морщинами, но знайте, что ваш 67-летний отец будет честно трудиться, укреплять тыл».
Солдатские шинели за годы войны надело более 26 тысяч ирбитчан. Почти все выпускники медицинского техникума ушли в действующую армию.
Ирбит в числе остальных уральских городов стал кузницей оружия и снаряжения для фронта. Под руководством городской партийной организации ирбитчане в короткий срок перестроили работу промышленных предприятий. Автоприцепному заводу сразу добавилось задание по выпуску прицепов и походных кухонь. Кроме того, пришлось выполнять срочные заказы фронта по производству боеприпасов. Кирпич диатомитового комбината понадобился на строительство новых домен Урала и Сибири. Швейники города обеспечили обмундированием в общей сложности несколько дивизий. Леспромхоз срочно наладил выпуск армейских лыж, винтовочных и автоматных прикладов. Стало законом: фронт требует — должно быть сделано!
На плечи Ирбита легла ещё одна забота. 17 ноября город встретил рабочих Московского мотоциклетного завода.
— Потеснимся,— сказали москвичам в райкоме партии,— ну а уж кому не хватит места на квартирах, отдадим под жильё кинотеатр.
В декабре подошли эшелоны с оборудованием, материалами. За неимением лучшего мотоциклетному предоставили постройки пивоваренного завода. Через два месяца завод обязан был дать фронту машины. Задача почти непосильная. Город выполнил её по-фронтовому. Не случайно группу работников наградили орденами Красной Звезды.
И вот он стоит на путях, первый эшелон мотоциклов, собранных в Ирбите. На митинге многие не могли скрыть радостных слёз. Это было 25 февраля 1942 года. А через месяц правительственное распоряжение: строить в Ирбите новый мотоциклетный завод.
На стройку вышел весь город. На болотистом пустыре, затянутом низкорослыми березками, камышом, поднялись пусть и не совсем добротные, но всё-таки сносные заводские корпуса. За годы войны в невероятно трудных условиях Ирбит выпустил около десяти тысяч мотоциклов.
Город гостеприимно принял и другие эвакуированные предприятия. В первую военную зиму прибыло 45 вагонов оборудования с подмосковного завода «Акрихин». К лету 1942-го новый завод (его разместили в корпусах водочного) начал выпускать стрептоцид. Правительственное задание было выполнено. В том же году нынешний химико-фармацевтический освоил производство наркозного эфира и сульфидина, а в 1944 году выпускал для госпиталей уже 12 лекарственных препаратов.
Тяжёлые испытания выпали и на долю диатомитового комбината, который уже именовался стекольным заводом. Сюда эвакуировались самый большой в стране Константиновский стекольный завод из Донбасса и первый в России Ленинградский фарфоровый завод, тот самый, что основал Ломоносов. Ирбитскому стекольному, единственному в стране, пришлось изготовлять изоляторы для свеч двигателя внутреннего сгорания.
В это время на уральских танковых заводах внедрялась скоростная автоматическая сварка, что позволяло увеличить производительность труда без малого в сорок раз. Бесперебойную работу сварочных автоматов сдерживала нехватка электродов. Электрод же не изготовить без жидкого стекла. И 10 декабря 1941 года стекольный завод получил важное правительственное задание. Для проектирования, постройки нового цеха давался немыслимо короткий срок — 20 дней. Стояли сорокаградусные морозы. Но люди сутками не уходили со строительной площадки. Руководили работами Т. Окальник и Д. Мельвиленко. Задание удалось выполнить в срок. При скоростном сооружении цеха особо отличились инженер А. Соколов, каменщики В. Сумин, Я. Конев, трубопроводчик Ф. Полуянов, кузнец П. Дуганов, слесарь Я. Молочков и другие.
Вместе с партийными работниками на самых трудных стройках стекольного завода постоянно был первый секретарь райкома партии Александр Паршуков. Он отточил свой, единственно верный в ту суровую пору стиль работы. Беседуя с человеком, Паршуков одновременно помогал ему в деле: каменщику — вести кладку, плотнику — тесать бревно, кроймить доску. На свой последний, крайне беспокойный пост Паршуков заступил тяжелобольным. Переутомление, простуда быстро подтачивали его слабое здоровье. До Победы он не дожил. Над его могилой не рвал тишины винтовочный салют, но секретарь райкома ушёл из жизни как солдат. Много лет спустя город увековечил его память, присвоив ему звание почётного гражданина.

Шесть часов у пламени

Сейчас уже трудно представить, чтобы над стекловаренной печью была деревянная крыша, а возле печи — деревянный пол. А тогда было так. Под деревянной крышей завод первым в стране стал выпускать машинным способом сталинит — стеклянную броню для танков, кораблей, самолётов-штурмовиков, тех самых «летающих танков», которые наводили ужас на гитлеровцев.
Рабочим около печи приходилось подчас не легче, чем солдатам в бою. Однажды из свода раскалённой печи выпало несколько кирпичей. Попытка поставить их на место только усугубила беду. Казалось, выхода нет: кто отважится заделать свод, когда жар в печи достиг 1400 градусов? Но и остановить печь, где 80 тонн почти сваренного стекла, значит потерять несколько дней. А время военное! Вызвался коммунист каменщик Илларион Иосифович Туханов.
— Я попробую починить печь на ходу!
Шесть часов продолжался рискованный поединок с огнём. Не раз прогорала спецодежда. Туманилось сознание, тогда обессиленный каменщик на время оставлял печь. Его отливали водой. Отдышавшись, Туханов опять принимался за дело. Он победил. За мастерство, мужество его наградили орденом Трудового Красного Знамени. После войны на праздничных демонстрациях Илларион Иосифович часто и по праву нёс знамя Государственного Комитета Обороны, переданное стекольному заводу на вечное хранение.
Фронту требовались мощные прожекторы. В январе 1943 года стекольный завод получил очередное срочное задание — освоить производство стёкол для прожекторов. Коллектив цеха вертикального вытягивания стекла под руководством Константина Гуляева работал упорно. В рекордный даже по тому времени срок — на восьмой день — смена мастера-коммуниста Николая Назарова дала первое стекло. Отличились мастер второй руки Борис Ивановский, мастер-коммунист, нынешний главный инженер завода Иван Алексеевич Шапошников. Трудно переоценить тот вклад, который внёс стекольный завод в развитие авиационной и танковой промышленности. Почти половина всех танков была оснащена смотровыми блоками из ирбитского стекла, треть всех самолётов-штурмовиков имела нашу «стеклянную броню».
Московские машиностроители и химики, украинские стекловары, ленинградские мастера фарфора пополнили и укрепили ряды рабочего класса Ирбита, обогатили его своим производственным опытом, технической культурой. Но основной костяк рабочих города составляли всё-таки ирбитчане. Женщины, подростки сумели заменить мужей, братьев, отцов. Одни овладели профессией непосредственно на рабочем месте, другие — в школе фабрично-заводского обучения. Только школа ФЗО № 17 подготовила к октябрю 1944 года 1150 молодых рабочих. Её выпускники составили основу рабочего коллектива на стекольном заводе. Трудились они замечательно. Тоня Федорова через год стала известной в Ирбите стахановкой, работала за троих, обучила пять девушек. Её назначили бригадиром. Бригада вызвала на соревнование соседнюю, Александры Баталовой, обе в четыре раза перекрывали сменное задание.
Все заводы в городе работали на полную мощность. По сравнению с 1940 годом выпуск продукции в 1944-м увеличился почти в четыре раза. Родина оценила заслуги ирбитчан: большую группу наградили орденами и медалями.
Запевалами движения тысячников в нашем городе стали молодой обжигальщик стекольного завода Константин Фёдоров, токарь этого же предприятия парторг механического цеха Фёдор Гайдуков, бригада кузнецов Михаила Палкина с автоприцепного завода.
— Как снайперы на фронте, так и я в тылу решил вести счёт сверхплановой продукции,— заявил Гайдуков.
Парторг сутками не выходил из цеха, выполняя срочные задания.
Трудовой взлёт был поистине удивительным. Штамповщица Нина Новопашина, применив приспособление слесаря Николая Юхалова, выполнила за смену... 60 норм! Токарь автоприцепного завода Вилен Шепетиновский справился за смену с двухнедельным заданием. Кстати, о судьбе Шепетиновского и своеобразном подвиге его матери Сары Ефимовны Шатловой. Вилен вскоре ушёл добровольцем на фронт и погиб, а его мать до самой своей недавней кончины ежегодно вносила через партбюро автоприцепного завода в фонд мира немалую сумму из скромной пенсии. Ей очень хотелось, чтобы ничьи дети на земле не гибли.
То, на что в мирное время требовались месяцы, стало делаться в считанные часы. Рабочим столовым, госпиталям Урала понадобилась посуда. Печь полуфарфоровой посуды пустили за восемь дней вместо двух месяцев. Сейчас в заводском музее можно видеть тарелки, чашки тех лет.
Соревнование началось с 1941 года, когда на заводах возникли комсомольско-молодёжные бригады. В октябре 1943-го в нашем городе было 44 таких бригады, в декабре — более ста. Ирбит в годы войны по-настоящему стал промышленным, рабочим, значение его повысилось. 2 мая 1943 года Президиум Верховного Совета СССР перевёл его в категорию городов областного подчинения.

[komendor]

Сухой Лог во время ВОВ
«Сухоложье», 1993, стр. 68—72

Всё для фронта

Воскресный день 22 июня 1941 года стал первым из 1418-и, в течение которых всей стране, в том числе и сухоложцам, пришлось жить под девизом «Всё для фронта, всё для победы!».
В отличие от гражданской, в эту войну в наших краях не велось боевых действий, но трудностей и горестей людям пришлось перенести намного больше. Масштабы войны потребовали предельного напряжения народных сил и значительно большего количества людских жизней. Впрочем, правомерны ли вообще какие-либо сравнения, когда речь идёт о войнах? Ведь гибель, насильственная смерть любого человека — уже трагедия.
С первых дней военкомат начал отправку на фронт мобилизованных и добровольцев. Почти 13 тысяч ушло на фронт наших земляков, не вернулся из них каждый третий. Сегодня об этом напоминают нам обелиск Славы в центре города, монументы и памятники на территориях заводов и фабрик, сёл и деревень. «Книга памяти» с фамилиями всех погибших, изданная по инициативе совета ветеранов труда и стараниями Шишкина Фёдора Ивановича, Рожкова Игоря Ивановича и других.
Уже в июле прибывают к нам первые беженцы из районов боевых действий. Вскоре в Сухоложье эвакуируются целые предприятия, организации, детские дома. Всем им предоставляются помещения, ускоренными темпами возводятся новые, в основном барачного типа. Долго потом эти бараки будут служить приютом людей, одновременно вызывая стремление и их жителей, и городских властей избавиться от них. Последний будет снесён только в 1978 году.
Наибольшее напряжение ощущается в первые военные дни и месяцы на площадке завода вторичных цветных металлов, строительство которого было начато накануне войны. Заводом «С» называли его в войну и в первые послевоенные годы. «Крылатый металл» алюминий был тогда так же необходим оборонной промышленности, как и сталь. Без бронзы не изготовишь патронов и снарядов. Поэтому-то ускоренными темпами возводились фундаменты завода, на которые тут же устанавливалось оборудование. Корпуса же цехов зачастую представляли собой обрешеченные досками и обшитые листовым шифером укрытия от ветра и снега. 29 ноября 1941 года была получена первая плавка алюминия. В августе следующего года на оборонные заводы ушли первые вагоны с бронзой.
Оборонную продукцию выпускали почти все предприятия города. Шамотный завод непрерывно поставлял огнеупоры для строящейся в Магнитогорске самой крупной в стране доменной печи № 6. И когда, с помощью выплавленного на ней металла, из Челябинска стали поступать на фронт могучие и грозные танки, в тексте благодарности Государственного Комитета Обороны магнитогорским металлургам и челябинским танкостроителям был упомянут и коллектив Сухоложского шамотного завода. Изготовляли шамотники и корпуса гранат-лимонок. Один из таких корпусов сейчас является наиболее ценным экспонатом заводского музея.
Асботрубный завод ветераны до сих пор называют заводом «четыреста полсотни». Под этим номером он числился в годы войны в числе оборонных предприятий: наряду с основной продукцией — шифером и асбоцементными трубами — выпускал корпуса для мин. Он был единственным в стране выпускавшим зеркальные прожекторные отражатели различных размеров — диаметром от 250 до 1500 мм. Во время знаменитого наступления на Берлин, начавшегося ночью 16 апреля 1945 года при свете ста сорока зенитных прожекторов, мало кто знал, что прежде чем смогли зажечься 100 миллиардов свечей, хорошо потрудились и работники Сухоложского завода.
Летом 1943 года этот завод освоил выпуск призм, предназначенных для закрытия смотровых щелей танков.
Одна из угольных мельниц цементного завода была переведена на помол металлической стружки, которая одним из компонентов шла на изготовление химических грелок, согревавших бойцов в окопах. На этом же заводе изготовляли детали для окопных малогабаритных печей.
Труженики швейных мастерских межрайторга и артели «Работница» тоже выполняли военные заказы по пошиву белья для бойцов. В райпромкомбинате изготовляли обозное снаряжение для тыловых частей. Работники артели «Обувь» — инвалиды и подростки — ремонтировали солдатские ботинки и сапоги, подшивали валенки, прохудившиеся на трудных дорогах войны. Высушенные на Сухоложском хлебозаводе сухари попадали затем в скудный военный паёк фронтовиков. Многие шофёры, танкисты и артиллеристы использовали в затишьях между боями для чистки техники ветошь, восстановленную на нашей фабрике «Утильсырьё», одной из наиболее крупных среди такого рода предприятий страны. Немало военных грузов и эшелонов, как выражались тогда, с «живой» силой и техникой, перевезли паровозы, силу которым давал уголь, добытый алтынайскими, ёлкинскими и черемшанскими шахтёрами.
|С 1942 года до конца войны размещалась в с. Филатовском лаборатория кристаллографии Академии Наук СССР, выполнявшая заказы на научные разработки по изготовлению кристаллов для приборов, устанавливаемых на различной военной технике. Здесь, в этом селе, была завершена работа по исследованию пьезоэлектрических материалов, выполненная руководителем этой лаборатории, членом-корреспондентом АН СССР Шубниковым А. В. Кстати, как одним из результатов топ работы вошли в наш сегодняшний быт пьезоэлектрические зажигалки.
На территории города и района было осуществлено формирование двух крупных воинских соединений. По приказу Ставки Верховного Главнокомандования в декабре 1941 года началось формирование 438 стрелковой дивизии, которая 21 января 1942 года была переименована в 167 стрелковую дивизию (второго формирования). В её составе были 3 стрелковых полка, один артиллерийский полк, истребительно-противотанковый дивизион, отдельный батальон связи, медико-санитарный батальон и другие вспомогательные части.
В конце апреля 1942 года дивизия отправилась на фронт, где 21 июля в составе Брянского фронта приняла боевое крещение. До Праги дошли её воины. 109 её бойцов и командиров стали Героями Советского Союза, 20 — полными кавалерами солдатских орденов Славы. Пожалуй, ни одна другая дивизия не могла похвалиться таким количеством Героев. Один из них — наш земляк, уроженец д. Таушкан Сысолятин Иван Матвеевич. Он одним из первых оказался на правом берегу Днепра при штурме этой грозной водной преграды осенью 1943 года, одним из первых был и в освобождаемом Киеве.
Вторым крупным воинским формированием была 93-я Отдельная стрелковая бригада, особо отличившаяся в составе 64-й армии в битве за Сталинград.
С августа 1941 года и почти до конца 1944 года в городе размещалось эвакуированное из Одессы артиллерийское училище. В зданиях больницы, школы № 7, в санатории «Глядены», на курорте «Курьи» в разное время военных лет размещались госпитали.
Миллионы рублей, десятки тысяч посылок на фронт добровольно дали жители Сухоложья. Курсанты и коллектив Курьинской МТС собрали деньги на постройку танка. Конюх д. Шата Алимпиев Т. Т. внёс деньги на истребитель.
Немалые тяготы легли тогда на плечи женщин, стариков и детей в сёлах и деревнях Сухоложья, ибо мужчины воевали, а техника и кони были взяты для обслуживания фронта. Свидетельствует районная газета тех лет:
Толмачёва Прасковья Даниловна — колхоз «Буэр» Рудянского Совета, 70 лет, серпом выполняла нормы на уборке на 127 процентов.
Пронин Алексей (ученик 4 класса) из колхоза «Пламя» Знаменского Совета на скирдовании выполнял нормы на 130 процентов. Это по итогам осени 1941 года.
А вот сообщения из 1943—1944 годов:
Дружно, с огоньком трудятся в колхозе имени Ленина Махановского сельсовета колхозники Саша Туманов, Люба Сидорова и Аня Маханова. Саша на конном плуге, как правило, перевыполняет нормы. Люба и Аня не уступают своему товарищу в труде. На коровах они заборанивают до одного гектара при норме 0,6. Особенно строго они следят за качеством работы.
По предложению пожилой колхозницы Е. М. Нохриной (колхоз «Объединение» Филатовского Совета) создана бригада из стариков и старушек, они работают не хуже молодых, перевыполняют нормы.
Заканчивалась Великая Отечественная война. Её успешному завершению всячески способствовали своими трудовыми и ратными делами и сухоложцы. Они вправе гордиться тем, что сделали сами, находясь в тылу, и что сделали их земляки, находясь на фронте. Один из них, уроженец с. Талица Неустроев Степан Андреевич командовал батальоном, штурмовавшим главный вход в рейхстаг и выбивавшим гитлеровцев из его подвалов. Он и его батальон обеспечили водружение Знамени Победы. За всё это Неустроев С. А. был удостоен звания Героя Советского Союза. Весомую долю в победную точку истории этой великой войны внёс наш земляк.