Конструктивизм. Опции

[ostrow]

2:

[ostrow]

3:

[ostrow]

4:

[ostrow]

5:

[ostrow]

6:

[olev]

Воеводина 6 будут сносить, приговорили окончательно.
Вот вам и "заповедник конструктивизма".

[1723]

[1723]

[1723]

Ленина, 49.

[1723]

Нагорная, 12.

[ArtOleg]

Дом на сваях

Как аскетизм в архитектуре стал новой эстетикой градостроительства в Свердловске

Сергей ПОГОДИН, 26 октября 2013



Двадцатые годы прошлого века — это период поиска архитекторами молодой Страны Советов новых принципов градостроительства. Отмена советской властью частной собственности на землю и недвижимое имущество, а также государственное планирование народного хозяйства определило новое содержание строительства в городах.

На градостроительные решения столицы Уральской области заметное влияние оказали разработки столичных архитекторов, подразумевающие новую советскую эстетику. Она предполагала аскетичную архитектуру зданий и жилых комплексов, возводимых в конструктивистском стиле. Архитектор Моисей Гинзбург в своей статье, опубликованной в первом номере журнала «Современная архитектура» (1926 год), писал: «Нет никакой опасности в аскетизме новой архитектуры. Это аскетизм молодости и здоровья, бодрый аскетизм строителей и организаторов новой жизни».

В 1920—1930-е годы Свердловск стремительно разрастается. Наряду с освоением и застройкой новых районов города идет активный процесс реконструкции центра, когда в кварталах, занимаемых ранее ветхой деревянной застройкой, началось строительство первых жилых комплексов — нового слова в градостроительстве Советского Союза.

Среди многочисленных объектов наследия конструктивизма, построенных в Свердловске ведущими московскими архитекторами, особо следует выделить жилой комплекс «Дом Уралоблсовета», возведенный на пересечении улиц Малышева и Хохрякова. Типовой проект разработан в 1928 году московской архитектурной мастерской № 12 при секции типизации Стройкома РСФСР. Проект был экспериментальным и назван М. Я. Гинзбургом «домом переходного типа», рассчитан на перспективное развитие «индустрии быта» и отработку стандартов индустриального домостроения.

Характерной особенностью его явилась экономичность, которая складывалась за счет максимального уменьшения материальных затрат, уплотнения жилых площадей обслуживающих помещений и их высоты. Главное значение придавалось санитарно-гигиеническим показателям жилья.

Сам комплекс состоит из четырех корпусов и пятого, запроектированного как общежитие с квартирами в двух уровнях. С высоты птичьего полета комплекс напоминает очертания буквы «р», разбитой на отдельные составные части, которая по задумке архитекторов должна была напоминать о слове «рабочий». Стоит отметить, что как раз рабочих среди первых жильцов этого дома не было совсем. Квартиры были распределены среди работников Уралоблсовета, НКВД по Свердловской области и профессорско-преподавательского состава Института марксизма-ленинизма.

Интересно архитектурно-планировочное решение этого жилого комплекса. Фасады домов выходят на улицы Малышева, Сакко и Ванцетти и Хохрякова. Четыре корпуса с пространственными промежутками между ними формируют внутри комплекса двор-сад. Жилые корпуса в форме параллелепипеда имеют разную этажность, а доминантой комплекса является восьмиэтажное здание общежития. В нижней части к его фасаду примыкает прямоугольный пристрой с козырьком, опирающимся на колонны. Именно из-за них дом этот свердловчане и стали называть «Дом на сваях». Под козырьком располагался угловой вход в клуб. На восьмом этаже находилась столовая.

В корпусе общежития жилые секции были расположены в разных высотных уровнях по одной стороне коридора, из которого в комнату можно было попасть, поднимаясь или опускаясь по лестнице. Остальные корпуса комплекса имели секционную систему, по две квартиры на каждом этаже. Фасады домов отличаются геометричностью, отсутствием декоративных деталей и применением горизонтально расположенных ленточных окон.

В 1930-е годы с другой стороны здания находился вход в библиотеку и детский сад. В жилом корпусе, соединенном с общежитием на уровне шестого этажа, имелась художественная студия, ясли и открытая терраса для отдыха и обзора. На крыше общежития появился солярий, который в годы Великой Отечественной войны был переоборудован под жилье и таким образом утрачен. Претерпела изменения в это же время и внутренняя планировка здания. Именно в годы войны, до своей смерти в 1943 году, в этом доме жил эвакуированный в Свердловск Яков Коц — автор русского перевода Интернационала.

Об этом жилом комплексе, построенном в конструктивистском стиле, можно смело сказать, что он в значительной мере преобразил застройку старого Екатеринбурга и привнес в его провинциальный облик черты столичного города. А многие исследователи отмечают, что комплекс «Дома Уралоблсовета» — это компактный вариант жилого дома для работников Наркомфина на Новинском бульваре в Москве, сооруженного по проекту этих же архитекторов в 1928—1930 годы. Комплекс уникален, поскольку по всей территории СССР, помимо Москвы, подобных экспериментальных моделей жилища было возведено только восемь.

источник

[1723]

Халтурина, 43а.

[1723]

ул.Московская, 12, 14.

[BOBA]

Что это они там строят во дворе медгородка? Комплекс же статус памятника имеет. Впечатление такое, что они надстраивают дополнительный этаж над дворовым корпусом, который раньше был двухэтажным.

[ArtOleg]

Что это они там строят во дворе медгородка? Комплекс же статус памятника имеет. Впечатление такое, что они надстраивают дополнительный этаж над дворовым корпусом, который раньше был двухэтажным.

Да, ковыряют по-тихому, видимо некому прижучить...

[ArtOleg]

Старый корпус ГКБ № 14. Ул. XXII Партсъезда, 15а. Снесено.
Фото 06.10.2007 г.

[1723]

Что это они там строят во дворе медгородка? Комплекс же статус памятника имеет. Впечатление такое, что они надстраивают дополнительный этаж над дворовым корпусом, который раньше был двухэтажным.

Там ещё в одном месте надстраивают.

[Rovesnik]

Пришли люди в серых фартуках…
Как начиналось многоэтажное строительство в Свердловске

Сергей ПОГОДИН, 10 августа 2013

Поиски и экспериментальные разработки рационального типа жилых зданий и экономичных вариантов квартир начались еще в начале 1920-х годов. Новая власть ставила задачу в кратчайшие сроки создать «дешевое, здоровое и удобное жилище для народа».

Художники и архитекторы авангарда предлагали альтернативное видение решения жилищной проблемы в молодой стране Советов. Малоэтажная застройка постепенно стала уступать место экономически более эффективным многоэтажным (в 4—5 этажей) жилым зданиям, которых раньше Екатеринбург-Свердловск не знал.

В столице Урала одним из первых архитекторов, предложивших проекты новых жилых домов для быстро развивающегося города, был Сигизмунд Владиславович Домбровский. В 1927—1929 годах по его проектам в Свердловске были построены четыре жилых комплекса, так называемые Дома Горсовета.

Художественное решение фасадов первого и второго домов Горсовета, запроектированных С. В. Домбровским в 1927 году, характерно для раннего конструктивизма — монументально-графические эмблемы, рельефное обрамление окон и простенков, введение цвета в плоскость отдельных балконов и эркеров. Архитектор предусмотрел размещение общественных и бытовых помещений в доме.

Здание (Первый дом Горсовета) стало первым пятиэтажным жилым домом с парикмахерской и магазинами, выстроенным Свердловским Горсоветом на месте исторической застройки. Ход его строительства широко освещался в газетах «На смену» и «Уральский рабочий».

«Опоясалось частоколом лесов место, где когда-то был скромный беленький домик, с геранью на окнах и усыпанной шелухой от подсолнухов лавочкой. Однажды пришли люди в серых фартуках с ломами и заступами и начали его разламывать.

Не долго было пустырем это место. Не успела буйная весенняя зелень пустить свои первые ростки, как опять начали там копаться люди в серых фартуках. Копались долго и упорно, уходили вершок за вершком в землю. Обнесли забором место постройки, вбили многосаженные леса и прибили дощечку, на которой били в глаза слова: Постройка домов свердловского горсовета, дом № 1…

Чистенькую Пушкинскую улицу — не узнать. Во всю длину улицу коричневые груды песку мешаются с серыми квадратами бутового камня...

На постройке — две автономных республики. Вятская и Нижегородская. Часть каменной кладки делают вятичи, другую часть — нижегородцы. Две республики — две равных работы.

Вот сейчас вятич с рыжей пушистой бородой, сильно упирая на «о», говорит:

— О, милок, нижегородским супротив нас не устоять! Они — бутовщики, каменную кладку делать — это их дело, а вот, что касательно кирпичей, да кирпичной кладки, мы-то, вятские, собаку съели и кошкой закусили — зашибаем нижегородских.

В беседу вступает среднего роста рабочий. Добродушно ткнув большим пальцем вятича в живот, говорит:

— Эх вы, вятские, лапотники, хлипкие вы; ваша работа легкая — кирпичи это не то, что камни ворочать!..

— Нижегородцы ничего, держаться с нами, с вятскими, — соглашается вятич, — а только слабее они нас.

— Врешь, брат, не отстаем!

Не отстаем — это общий знаменатель. То, что уравнивает работу.

Не отстаем, и поэтому с каждым днем становятся все выше и выше ряды кирпичей. Растет из-под земли каменная громада — будущий многоквартирный пятиэтажный дом № 1 Свердловского Горсовета — на том месте, где был «маленький домик с геранью на окнах».

В книге «Свердловск индустриальный», вышедшей в 1932 году, А. Нейштдадт писал:

«...Улица Ленина, 36. Дом Горсовета, квартира № 49. Здесь живет товарищ Мезенцев Алексей Васильевич — прессовщик завода имени Воеводина… Квартира в две комнаты с кухней. Жилая площадь 30 квадратных метров. Семья 5 человек.

В квартире водопровод, канализация, электрическое освещение, центральное отопление. Тов. Мезенцеву квартира эта с полным коммунальным обслуживанием обходится 49 рублей 50 копеек в месяц.

Еще так недавно т. Мезенцев ютился с семьей на Луговой улице в каморке размером 5 квадратных метров. Пол в ней — ниже земли. Зимой в помещении замерзала вода. Грязь, теснота. Все условия для быстрого заболевания туберкулезом. Со стен течет, тараканы, мокрицы.

Теперь в светлых комнатах т. Мезенцев начинает забывать о своей старой конуре. Сейчас не надо таскать дров для печей. Не нужно керосина для лампочек. Тепло подается по трубам. Свет-по проводам. Чисто и уютно. Солнечный свет, редкий гость на Луговой улице, — постоянный посетитель на улице Ленина, в квартире т. Мезенцева. Здесь же при доме детский сад и ясли.

Уходит на работу т. Мезенцев. Уходит и его жена. Но детишки не сидят на запоре. Старшие — в школе. Младшая дочь, Нина, — в детском саду. Здесь, в чистых комнатах, проводят в день 120 ребятишек — детей рабочих и служащих, проживающих в доме.

Детский сад. Четыре больших комнаты. Специальный штат педагогов, руководящих детским воспитанием. Обслуживающий персонал.

С утра ребята в саду. Детишки разбиты на 3 возрастные группы. В каждой группе свой руководитель. Сбор начинался. Умывание. Маршировка. 10 часов — Завтрак.

После завтрака — организационные занятия, заканчивающиеся к 11 часам.

Далее прогулка и игры во до двух часов дня. Здоровый шум, беготня и веселье.

В 2 часа обед: суп, мясное или рыбное блюдо. В 3 часа спать. В 4-5 часов детишек забирают приходящие с работы родители. Детский сад оборудован детской мебелью. Много игрового материала.

Напротив детского сада — детские ясли. И в детском саду и в детских яслях плата взимается, в зависимости от заработка и семейности работающего. Обычная плата не свыше 3—4 рублей в месяц.

При доме — прачечная и домовая баня. Детский сад и ясли стирают белье в этой же прачечной. И все жильцы дома пользуются услугами прачечной и бани. Мощность той и другой вполне удовлетворяет нужды жильцов дома. Прачечная частично механизирована. Стиральный барабан, отжимочная машина пропускают свыше 200 килограммов белья за две смены. Кроме того, 17 кабинок — для ручной стирки.

В бане ежедневно моются до 180 человек. Один день — мужской, один день — женский. Чистое раздевальное отделение. Мыльная, девять душей к услугам жильцов дома.

Все это сделано для жильцов дома. «Ну, понятно, — говорит т. Мезенцев, — разве можно сравнивать мою квартиру с той конурой. И я, и жена, и детишки сейчас вздохнули полной грудью».

P.S. Квартиры в новом доме распределили следующим образом: 80% заняли рабочие свердловских заводов, а 20% — работники Горсовета и Облисполкома.

Источник

[Rovesnik]

Дома, ставшие легендой

Почему в молодой Стране Советов стали строить жилища-коммуны?

Сергей ПОГОДИН, 20 февраля 2014

Архитекторы-новаторы стремились преодолеть замкнутость традиционной индивидуальной квартиры и противопоставить новый тип жилища, с развитым коммунально-бытовым обслуживанием, общежитию с минимумом бытовых удобств.

Дом должен был стать очагом личной жизни и досуга. Такова была точка зрения многих теоретиков и архитекторов авангарда, которые вели экспериментальную работу по созданию экономичных и общедоступных квартир. В соответствии с этой идеологией в Свердловске осуществлялась застройка двух крупномасштабных жилых комплексов Гостяжпромурала, расположенных в центральной части города.

Строился этот комплекс в два этапа по проекту свердловских архитекторов Георгия Валенкова и Евгения Короткова.

Визитная карточка

Сам комплекс жилых домов разделен на секции. Секция № 1 (проспект Ленина, 52) интересна попыткой разработки функциональной структуры жилого квартала, ограниченного проспектом Ленина, улицами Бажова, Морозовой и переулком Решетникова.

С 1930 по 1934 год были возведены жилые дома, обращенные к проспекту Ленина, и корпус поликлиники, а в 1934—1936 годах на противоположной стороне квартала — еще пять жилых домов и здание детского сада (по первоначальному замыслу, столовой и спортивного зала). Два крупных гребнеобразных элемента композиции, объединяющих жилые корпуса, сообщаются по надземным переходам и подвалам, а образованные ими дворы — через арочные проходы в корпусах.

Интересен следующий факт — все здания связывались между собой переходами: можно было зайти в жилой комплекс с переулка Решетникова и выйти с противоположной стороны квартала на проспект Ленина.

Комплекс имел сеть культурно-бытовых учреждений: магазин, баню, прачечную, клуб, общежитие, поликлинику и детский сад. Высота зданий, образующих внутренний двор, ограничена двумя-тремя этажами. Корпуса жилых домов внешней — защитной зоны — шестиэтажные.

Внутреннее пространство корпусов разрабатывалось как сочетание нескольких вариантов планировки: поликлиники и детского сада — по коридорному типу, во внешних корпусах квартала — квартиры в двух уровнях, во внутренних — коридорная система сочетается с секционной. Система дворов-садов представлялась продолжением жилых помещений и активно включалась в жизнь населения квартала как место коллективного отдыха, спортивных игр и развлечений.

Вторая очередь жилого комплекса (секция № 3) дома Гостяжпромурала (проспект Ленина, 54) находится по соседству и отражает наиболее важные вехи эволюции жилой архитектуры города, ведь строился он, начиная с южной стороны, в два этапа: в 1931 — 1941 и 1945—1948 годы, отчего фасады зданий стилистически неоднородны. Архитектурный облик второй очереди комплекса ярко отражает процесс смены стилей: от конструктивизма к неоклассицизму, который во второй половине 1930-х годов охватил практически все города СССР. Конструктивизм попал в опалу...

Впервые в Свердловске использовались лестницы с тремя и четырьмя маршами, устанавливались лифты, предпринимались попытки выделения в квартирах жилой и вспомогательных зон. Расположение комнат способствовало хорошей освещенности и сквозному проветриванию.

Из лачуг — во дворцы

Первые жильцы этих домов были очень удивлены полученными квартирами и сравнивали их с дворцами, так как ничего подобного ранее не видели. Поражали и дворы — обилием зелени, детскими площадками, лавочками и беседками. Придомовая территория была обнесена оградой, через которую горожане, по воспоминаниям старожилов, любили наблюдать за бурлящей во дворах этого жилого комплекса новой жизнью.

Из воспоминаний жительницы дома Фиры Брук-Левинсон: «В дом Гостяжпромурала наша семья въехала в 1937 году, когда моему отцу — инженеру одного из заводов Свердловска, выделили отдельную трехкомнатную квартиру. Мама была врачом и после заселения стала работать здесь же, в поликлинике. До школы я целых два года ходила в детский сад, который был при доме. Каким замечательным казался мне наш дом и двор в те годы. Большие светлые квартиры в двух уровнях, отдельная ванная с туалетом, лифт, большой черный радиоприемник на стене, огнетушители и багры на каждом этаже и огромные коридорного типа лестничные клетки-проходы, по которым мы, детвора, катались на велосипедах, бегали и играли в казаки-разбойники в дождливую пору и в прятки. Детский клуб при доме — с большим количеством кружков и секций. А главное достояние и гордость — наш зеленый двор с качелями, горками, песочницами, турниками и каруселью. С двором связаны еще и такие воспоминания: мальчишки нашего двора постоянно враждовали с мальчишками из деревянных домов, «деревенскими», как их тогда называли, которые располагались вокруг нашего жилого комплекса, и не пускали их в наш двор играть. Те же, в свою очередь, обидно называли нас, детей, живших в новых домах, «тяжпромовскими крысами». Стоит сказать, что в отличие от «городка чекистов» наш двор не был закрытым, несмотря на имеющуюся ограду, и зайти в него мог каждый желающий».

В годы войны квартиры этого жилого комплекса были уплотнены. Коридоры, переходы и подвалы были также заселены эвакуированными, в результате чего навсегда утратилась возможность сквозного перехода. В поликлинике был устроен госпиталь для бойцов Красной армии.

Шли годы... Фасады домов комплекса обветшали, а дворы стали менее зелеными и ухоженными, но, несмотря на все это, гостяжпромураловские дома и сегодня вызывают большой интерес у туристов, посещающих наш город, и знатоков архитектуры, ведь они включены в свод памятников истории и архитектуры Свердловской области. Стоит отметить также, что в доме 52/1 на проспекте Ленина жил легендарный советский разведчик Николай Кузнецов, о чем свидетельствует мемориальная доска на фасаде, установленная в честь 100-летия со дня его рождения.



Строительство комплекса жилых домов Гостяжпромурала, 1930-е годы.
Фото из личного архива автора.

Источник

[Rovesnik]

О чем мечтали чекисты

Как в уральской столице строили «общество будущего»

Сергей ПОГОДИН, 4 февраля 2014

С конца 1920-х годов в Советском Союзе конструктивизм быстро набирал популярность, так как отвечал потребностям времени, создавал «дома будущего», в которых, как представлялось, будут жить и работать люди при коммунизме.

Здания, построенные в этом стиле, вырастали по всей стране. Но наибольшее их количество было в Свердловске. Некоторые жилые массивы столицы Урала изначально проектировались как соцгородки с обобществленным бытом и коллективными формами проживания. Ярким примером такового является «городок чекистов».

Заказчиком комплекса выступил полномочный представитель ОГПУ на Урале, который хотел возвести жилой комплекс для командного состава уральских чекистов. Значительность заказчика обеспечила высокое качество строительных работ в сравнении с большей частью застройки того времени. Это же ведомство и обеспечило стройку рабочей силой — раскулаченными элементами из Краснодарского и Ставропольского краев.

Комплекс проектировала группа архитекторов под руководством Ивана Антонова, куда входили также Вениамин Соколов, Арсений Тумбасов и Александр Стельмащук.

«Городок чекистов» (или, как было записано в документах, «Жилкомбинат НКВД») был размещен за пределами исторического центра города, где в 1930-е годы формировался новый административный центр — площадь Парижской коммуны.

Строительные работы начались здесь в 1929 году с возведения общественных зданий — общежития для малосемейных чекистов, клуба и магазина, и продолжались до конца 1936 года.

Самые высотные сооружения комплекса — восьмиэтажный жилой дом командного состава на улице Первомайской и выразительное 10-этажное подковообразное здание в форме полуцилиндра — общежитие для малосемейных чекистов.

Вспоминает Яков Грин:

«...Я помню строительство «городка чекистов» очень хорошо. В то время я был мальчишкой, и мы часто бегали смотреть на эту грандиозную по своим масштабам стройку. Город наш тогда вообще быстро менялся и рос на глазах новыми высотными домами. Особенно запомнилось то, что все место строительства было обнесено высоким деревянным забором, на котором имелась надпись «Строительство ведется Строительным бюро Уральского ПП ОГПУ». Строителями этого городка были раскулаченные крестьяне, которых каждое утро приводили на стройку пешей колонной под охраной, а вечером уводили обратно в бараки, что располагались на улице Северной (ныне Челюскинцев). Кирпичи подвозили на стройку на телегах, а дальше строители, как египетские рабы, с «козами» за плечами (полностью нагруженными кирпичами) бегали по деревянным настилам вверх-вниз, доставляя кирпич. Кранов тогда никаких не было».



Замысел городка был необычен во всем. Проектировщиками владела романтическая мечта о новой организации быта — в духе того времени. Люди должны были жить открыто, в согласии и сотрудничестве друг с другом, отдавая максимум своего свободного времени творчеству и созидательному труду. Именно поэтому квартиры в жилых корпусах городка были лишены кухонь: жильцам не следовало обременять себя хлопотами по приготовлению пищи и хранению продуктов. Для этого в комплексе была запроектирована и построена столовая, но так называемые кухонные ниши в квартирах все же были.

Архитекторами решалась задача создания целостной жилой среды нового социального быта, где жилые дома сочетались бы со зданиями и помещениями культурно-бытового обслуживания. В состав «городка чекистов» входят: дом гостиничного типа для малосемейных и молодежи со спортивным магазином «Динамо» на первом этаже, здание клуба имени Дзержинского, магазины «Военторг» и «Продукты», жилые дома, медицинский корпус с аптекой, здание детского сада и яслей. Здесь же разместились парикмахерская и ремонт обуви. Имелась и своя сберкасса.

В лабиринте просторно стоящих среди деревьев зданий не сразу и разберешься. Возможно поэтому, а также с учетом необычной конфигурации самих домов, в нашем городе до сих пор бытует слух, якобы в плане комплекс представляет собою стилизованное изображение серпа и молота. Слух этот трудно подтвердить или опровергнуть. Достоверных данных об этом нет.

Двор городка мыслился архитекторами тоже как жилое пространство. Он должен был быть чистым, не захламленным атрибутами бытовой «прозы», среди тенистых деревьев — спортплощадки, детские песочницы, уголок для собраний или концертов под открытым небом — одним словом, все необходимое для общения.

Большую часть застройки квартала «городка чекистов» составляют жилые дома секционного типа. Четыре 5-этажных корпуса, размещенных вдоль улицы Луначарского, и три аналогичных корпуса вдоль улицы Кузнечной объединены в пилообразную объемно-пространственную композицию. В обиходе старожилов — «дом-пила». По задумке архитекторов, они символизировали развивающиеся знамена.

И если жилые дома Горсовета по виду аскетичны, то «городок чекистов» по-настоящему уютен. Его внутреннее пространство, отделенное от шумных улиц высокими домами, кажется зеленым оазисом, где в кронах деревьев поют птицы. Снаружи квартал спланирован так, чтобы отгородить жильцов от агрессивной городской среды: дома выходят на красную линию не сплошной стеной, а уступами, смягчающими уличный шум и оставляющими место для газона и деревьев.

Ощущение добротности и уюта оставляет и внешний вид зданий (несмотря на облупившиеся фасады): рустованные цоколи, вертикали эркеров и остекленных лестничных клеток, оживляющие фасады небольшие балкончики. Все это создает ощущение города, соразмерного и созвучного человеку, города для добрососедской, коллективной жизни — как раз такой жизни, что обещало своему народу советское правительство.

Особенности композиции «городка чекистов» — замкнутость и уравновешенность (несмотря на асимметричность комплекса) соответствуют характеру учреждения, для сотрудников которого он построен. Комплекс был обнесен высокой решеткой, въезды на территорию городка круглосуточно охранялись.

Из воспоминаний Абрама Иоэль:

«...Не все мои товарищи, выросшие в «городке чекистов», чувствовали себя в нем защищенными. Их двор был закрытым, и входили в него строго по специальным пропускам, которые были у всех его жильцов. Когда охранники останавливали ребятишек и видели среди них чужаков, задавали вопросы: «Куда идешь? Зачем? Где живешь? Кто твои родители?». Если ответы звучали неубедительно, то подругу или друга брали «на заметку». В «городке чекистов» было свое домоуправление, которое непосредственно подчинялось УНКВД Свердловской области. А у коменданта были дубликаты ключей от всех квартир, которые использовались чекистами во время арестов в годы репрессий».

Среди старожилов «городка чекистов» еще живы воспоминания о том, как приезжали в эти закрытые дворы черные «воронки», после визита которых квартиры, хоть и недолго, но оставались пустыми. А в актовом зале клуба имени Дзержинского начиная с января 1937 года стали проходить показательные (открытые) и закрытые процессы над «врагами народа», которых привозили туда со стороны улицы Кузнечной.

Первоначальное (авторское) цветовое решение фасадов всего комплекса было белого цвета, для получения которого традиционно использовали известь.

К концу 1930-х годов цветовое решение фасадов «городка чекистов» было изменено на двухцветное, которое дошло до наших дней. Для этого применяли красную охристую глину, широко используемую в то время для окраски городских фасадов. И именно красный оттенок, который она давала, наиболее соответствовал идее развивающихся знамен.



...Мечта, воплощенная талантливыми архитекторами, не сбылась... Отчасти потому, что она изначально была оторвана от реальности: квартиры без кухонь, соседи, жаждущие общения, и вообще реальный человек, плохо это или хорошо, но не влезал в предложенную ему идеальную схему организации быта. Не сбылась мечта также и под влиянием истории. Началась война, дом для малосемейных и остальное жилье заполнилось эвакуированными, кухонные ниши квартир взяли на себя роль едва ли не коммунальных кухонь, общения во дворе как-то не получилось — репрессии шли полным ходом.

В 1958 году изрядно обветшавший дом-полуцилиндр передали горисполкому и постепенно расселили его жильцов, которые еще долгое время после войны жили там по-вокзальному. В здании устроили гостиницу для спортсменов с названием «Спорт», которая постепенно трансформировалась в самую обыкновенную малоблагоустроенную гостиницу Свердловска. На первом этаже, вместо магазина спортивных товаров «Динамо», открыли ресторан, и потекла в «городке чекистов» обычная жизнь рядового городского квартала.

Однако все перестройки и утраты не изменили первоначального архитектурного образа этого замечательного памятника архитектуры.

Кстати

Здание общежития для малосемейных чекистов (сегодняшняя гостиница «Исеть») стало на многие десятилетия архитектурным символом Свердловска. Оно печаталось на новогодних открытках, а в 1937 году в Испании вышла марка с изображением этого здания.

Источник