Вадим Подобедов

Ипподром в городе Екатеринбурге был открыт в 1886 году, т. е. почти 120 лет тому назад. Это было большим и важным культурным событием не только в жизни нашего города, но и всей России. Старый ипподром с его деревянными трибунами и конюшнями, по всему периметру обнесенный забором, располагался на Верх-Исетском бульваре. Там, рядом с Дворцом молодежи, сейчас раскинулся парк.

Живя недалеко от ипподрома, мы, военной поры мальчишки, частенько заглядывали за его ограду, проникали на территорию. Мы наблюдали за тренировками, а также выступлениями в беговые дни известных мастеров-наездников Степана Федодеева, Василия Протасова, Ивана Ширхалова, Василия Ефимова, Архипа Борисова, Петра Саночкина и других.

Это под их управлением побеждали и устанавливали рекорды на соревнованиях такие знаменитые лошади, как обладатели самых престижных призов кобыла Пипетка и жеребец Урал, а также краса и гордость Свердловского ипподрома конца 50-х годов Перезвон, статный красавец светло-серого окраса Вагран и другие замечательные лошади. Общее же количество лошадей во всех конюшнях составляло перед его закрытием около трех сотен.

Можно сказать, что среди асфальта, машин, гари и дыма большого промышленного города ипподром с его грациозными обитателями, естественной земляной дорожкой бегового круга, кустами акации и изумрудным травяным покровом внутри этого круга был словно глоток кислорода.

История ипподрома уходит в глубь тысячелетий. Известно, какое большое место занимали в жизни Древней Греции и Древнего мира гонки на колесницах. Римский император Нерон в 50—60-е годы н.э. очень гордился участием и победами в таких гонках.

Сегодня мы знаем об ипподроме, лошадях, бегах, пожалуй, только из книг и кинофильмов. Так, вновь выпущена массовым тиражом и не залеживается на прилавках книга “Ипподром” Николая Леонова, а первый канал недавно показал экранизацию этого произведения. Много эпизодов, посвященных ипподрому, в фильмах “Игра всерьез” по повести Сергея Устинова, а также “Одинокий игрок” по сценарию Эдуарда Володарского. Из зарубежных писателей нельзя не вспомнить об английском писателе, в прошлом жокее, Дике Френсисе, детективы которого целиком посвящены миру лошадей, наездников, ипподромов, букмекеров.

Кстати, большинство сцен в фильмах о скачках и лошадях сняты на действующем и ныне Московском ипподроме. Этому ипподрому посвящены целые книги воспоминаний писателя-эмигранта Анатолия Гладилина и не менее известного бытописателя московской жизни Юрия Нагибина. А сколько историй, связанных с этим ипподромом, поведали нам с экранов телевизоров и по радио Александр Ширвиндт, Аркадий Арканов, Евгений Весник.

А вот об истории Свердловского ипподрома (особенно его екатеринбургского периода) написано и рассказано гораздо меньше, чем он того заслуживает. (Ведь действовал он почти три четверти века!) Буквально несколько строк об ипподроме можно найти в автобиографической повести П.П. Бажова “Дальнее — близкое”, посвященной его жизни еще в дореволюционные годы.

Хотелось, чтобы о нашем Свердловском—Екатеринбургском ипподроме знали больше. Тем более что в свое время он был по сути вторым по значимости (после московского) в Союзе, являясь центром подготовки и испытания лошадей, выращенных государственными конными заводами Урала, Сибири, Поволжья и даже Казахстана, всегда славившегося своими вековыми традициями коневодства.

О том, какое большое значение деятельности нашего ипподрома придавало государство, говорит тот факт, что Свердловский ипподром не прерывал свой работы даже в суровые годы Великой Отечественной войны, готовя для нужд фронта отменных рысаков. При этом ряд наездников были отозваны непосредственно с фронта, из действующей армии.

За годы существования Свердловского ипподрома были испытаны, а затем переданы в народное хозяйство страны и в армию многие тысячи лошадей. Наибольшее количество их испытывалось здесь в период с 1935 по 1940 год. Тогда ежегодно через ипподром проходило от 400 до 500 лошадей.

Как и на всяком государственном предприятии, работа эта носила плановый порядок. Для подготовки и испытаний лошадей на ипподроме имелось до десятка тренотделей (конюшен), возглавляемых мастерами-наездниками или наездниками первой категории. Для сравнения: на Московском ипподроме в 60—70-е годы прошлого века количество тренотделений доходило до трех десятков.

В бывшем Свердловске день испытаний лошадей (бега), особенно при розыгрыше Большого приза, был значительным событием, своего рода праздником для завсегдатаем ипподрома, его страстных почитателей. А таких было немало, причем не только местных, но и из других городов Свердловской, а также других областей.

Город расцвечивался красочными афишами, в которых указывалось количество заездов, время их проведения, клички лошадей, участвующих в забегах, с указанием лучшей резвости, показанной ими прежде. Это были лошади, как с нашего ипподрома, так и с других, например Ирбитского, Камышловского и т.д.

Забеги проводились в основном на 1600 метров (одна миля), но иногда на 2400 и 3200 метров. Беговая дорожка по кругу была немногим больше 1000 метров, поэтому старт заездов на 1600 и 3200 метров находился на противоположной от трибуны стороне, чтобы финишировали лошади через полтора (или три) круга уже перед трибунами. Бывали и заезды с гандикапом, когда более сильные лошади давали фору (в расстоянии или времени) более слабым. Все это разнообразило программу бегов, повышало интерес к ним.

Проводились на ипподроме и скачки. Однако это бывало довольно редко, и, как правило, летом, когда в городе работал цирк, приезжали со своей цирковой программой и своими скаковыми лошадьми жокеи из других городов (в первую очередь из Москвы и с Кавказа).

Зимой же проводились заезды лошадей, запряженных в сани, русских троек. Зрелище было великолепное. Солнечный день, зимний морозец и серебряные льдинки, вылетающие из-под копыт красиво бегущих лошадей.

Любуясь стремительным бегом, зрители еще не знали, что этому великолепию оставалось жить совсем недолго. Весной 1960 года, после посещения Свердловска генсеком Никитой Хрущевым, ипподром был закрыт.

Одним из основных поводов для закрытия был объявлен работавший здесь тотализатор, принимавший денежные ставки на лошадей. В нем усмотрели источник нездоровых интересов, наживы, привлекавших “темную” публику и даже преступный элемент. И не нашлось никого, кто бы посмел возразить против подобного решения, приведя в качестве аргумента рестораны, парки, бильярдные, где порой тоже концентрируется люд, не ладящий с законом.

Автору этих строк не раз приходилось общаться с людьми, приходившими на бега только ради игры в тотализаторе, и наблюдать отчаяние проигравшихся в пух и прах и ругавших ипподром на чем свет стоит.

Меня же в первую очередь привлекали бега как спортивные соревнования, нравилась их состязательность, увлекала борьба характеров лошадей и их наездников. Приходилось делать ставки и в тотализаторе на особо нравившихся лошадей. Так запомнились мне неплохие по тем временам выигрыши, которые я получил за победу кобылицы Купавы под управлением наездника А.Т. Борисова (восьмикратный) на нашем ипподроме и жеребца Мотылька (наездник П.Е. Андреев) на Московском (двенадцатикратный). Другие выигрыши, если случались, не превышали пяти к одному. При этом значительных проигрышей по сути не было.

А если говорить о тотализаторе, то он ведь может приносить хорошие доходы. Например, во Франции доходы от работы тотализаторов обеспечивают финансирование всего спортивного коневодства страны и его развитие. У нас же из-за отсутствия средств коневодство приходит в полный упадок, и не только на Урале, но и по всей России.

Итак, ипподром в Свердловске после визита Н. Хрущева пришлось закрыть, так как сам генсек назвал это заведение пережитком капиталистического прошлого, оскорбляющим своим присутствием такой славный трудовой город, как Свердловск. Спустя некоторое время был закрыт еще один известный в области ипподром — Ирбитский, существовавший с 1902 года.

После закрытия в мае 1960 года Свердловского ипподрома его известные мастера-наездники разъехались по другим ипподромам большой страны, в основном на Украине, в Одессе, Харькове и Киеве. Там выступали С. Федодеев, И. Ширхалов, П. Самочкин и другие. Некоторое время работал на Московском ипподроме известный свердловский наездник В. Ефимов. У нас же остались одни воспоминания.

Но интерес к лошадям не угас. В 2002 году на Центральном стадионе радиостанцией “Эхо Москвы” (в Екатеринбурге) и конно-спортивным клубом “Белый соболь” Верх-Исетского района был организован конно-спортивный праздник, который собрал полные трибуны. Совершенно случайно моим соседом по трибуне оказался Вадим Васильевич Протасов, сын Василия Протасова, знаменитого мастера-наездника. Несмотря на почтенный возраст, В. Протасов ясно сохранил в памяти многие эпизоды из жизни ипподрома, истории лошадей, судьбы известных наездников, и в первую очередь, конечно, своего отца.

Василий Протасов приехал в Екатеринбург с берегов Волги, из города Нижнего Новгорода, в самом начале 30-х годов. Несмотря на молодость (ему исполнилось двадцать пять лет), он имел уже стаж наездника. Но Нижегородский ипподром в тридцатом году был закрыт по причине прокладки на его месте какой-то важной автодороги. Несколько наездников, в их числе был и Василий Протасов, были переданы в распоряжение нашего ипподрома. Так началась почти тридцатилетняя служба на уральской земле молодого наездника, ставшего впоследствии одним из самых знаменитых мастеров Свердловского ипподром за все время его существования.

Будучи уже довольно известным наездником, В. Протасов вместе с коллективом и многочисленными любителями бегов отметил в 1936 году золотой юбилей — 50-летие нашего ипподрома. В честь юбилея тогда был разыгран Большой Уральский приз и состоялся сольный концерт известного певца Василия Ухова.

Но жизнь в те годы состояла не только из праздников и юбилеев. Пережил Василий Федорович вместе с коллективом и события, связанные с политическими репрессиями, прокатившимися по стране в 30-х годах. Так, в 1939 году был расстрелян тогдашний директор ипподрома П. Тебнев. Ему ставилось в вину участие в “правотроцкистским блоке”.

Вскоре на ипподроме была обнаружена “группа вредителей”, якобы ставившая своей целью уничтожение лучшего поголовья. Было арестовано несколько работников ипподрома, но в 1940 году они были освобождены за отсутствием улик.

А в начале Великой Отечественной войны В. Протасов был призван на военную службу, но через некоторое время с несколькими наездниками был отозван с фронта для работы на ипподроме.

Именно в эти военные и первые послевоенные годы — годы уже зрелой его жизни — ему удавалось становиться неоднократным победителем в розыгрышах Больших призов союзного значения, участниками которых являлись в том числе и наездники Московского ипподрома во главе с такими легендарными мастерами, как Зотов, Бондаревский и др.

Прост и непритязателен был знаменитый наездник в быту. Жили Протасовы совсем недалеко от ипподрома, на улице Сакко и Ванцетти, в доме № 22. Дом этот, как и рядом стоящие, принадлежал до революции семейству известных купцов Агафуровых, а улица до 1929 года называлась Усольцевской. Близость проживания от ипподрома позволяли мастеру в любое время дня и ночи находиться в конюшнях со своими четвероногими подопечными, если этого требовали обстоятельства.

Не менее напряженными, вобравшими в себя как успехи, так и случавшиеся неудачи, были и последние десять лет службы, вплоть до закрытия ипподрома в 1960 году. Снова переезжать в другие края старому жокею уже не пришлось. Вскоре Василий Федорович ушел на пенсию, а в 1968 году знаменитый наш мастер-наездник скончался и был похоронен на Широкореченском кладбище.

И напоследок. В августе месяце этого года губернатор Свердловской области Э. Россель на пресс-конференции, проведенной после возвращения с празднования тысячелетия Казани, подробно рассказал о Казанском ипподроме и высказал пожелание возродить такое заведение и в Свердловске. Эту мысль подхватили многие газеты. Появилась надежда на то, что Екатеринбургский ипподром возродится, а вместе с ним возродятся и его славные традиции.

Взлет с... Ипподрома.


27 июня далекого 1911 года на екатеринбургском ипподроме (ныне зеленый сквер, еще недавно носивший имя ххii съезда кпсс) и в его окрестностях - у больницы общества красного креста и лечебницы миславского собралось небывалое количество народа. Каждый торопился выложить в кассу три целковых, чтобы стать свидетелем на сей раз не бегов, не выставки резвых скакунов, а самых первых в истории екатеринбурга воздушных полетов.


Их совершал один из пионеров зарождавшейся российской авиации Александр Васильев. Его крылатый "конь" марки "блерио", прибывший в город на платформе почтового поезда, напоминал с виду большую стрекозу.


Полотняные, чуть ли не прозрачные крылья, пропитанные тонким слоем гуттаперчи, как-то несерьезно крепились ниточками-стальными проволочками к широкой части специфической башенки. А в маленькой кабине-беседке находился руль для управления мотором о семи цилиндрах в 70 лошадиных сил.


Прозвучала команда "отпусти", и рукотворная птица, поскользив немножко по земле, плавно поднялась в небо на высоту около двухсот саженей - примерно четыреста метров.


Смельчак икар, пролетев над окрестными домами, через четверть часа благополучно опустился вниз. В тот летний денек с пронесшейся без капли дождя пыльной бурей он продемонстрировал почтенной публике, разразившейся аплодисментами и криками "ура!", еще несколько стартов, движение по кругу и даже рискованный спуск с выключением движка.


В газете "Уральская жизнь" тех дней появилась, можно сказать, восторженно-скептическая рецензия на выдающееся в провинциальной жизни событие под характерным заголовком "победа воздуха". Да, наряду со словами искреннего восхищения и признания происшедшего автор от души вздыхал: "помилуй бог попасть пассажиром на эту стрекозу, которая мягкой соломинкой может кувыркаться в безоблачной синеве пятого океана. Все это еще походная лаборатория грядущей авиации, когда изобретут вполне безопасные моторы, когда управление монопланом будет регулироваться не вдохновением отважного летчика, всей природой чувствующего колебания воздуха и его течения, а каким-нибудь аэрометром или чем-нибудь более точным. Это пока те же допотопные велосипеды с громадными колесами впереди, все искусство езды на которых состоит в умении в нужный момент упасть, не сломав себе шеи".


Что ж, думается, рецензент был не так уж далек от истины. Ведь по сообщению старой прессы, другой авиатор п.Евсюков, в те же сутки совершая пробный полет в соседней перми на "фармане" (техника покорения выси тогда являлась сплошь зарубежной), не столь удачно приземлился и разворотил прочный забор, окружающий тамошнюю летную площадку.


Сам пилот остался, к счастью, жив и невредим, но его капризная птичка оказалась изуродованной. К тому же, по мнению современников, плоховато держала на крыле сама тогдашняя действительность, весьма далекая от романтичного оперения. Недаром екатеринбургский отчет о "победе воздуха" кончался так: "при выходе из павильона, где васильевский аэроплан был предоставлен осмотру зевак, всех встречала грубая проза родной жизни в виде облаков пыли, грязи, невежества и обмана". В общем, рецензент начал за здравие, а кончил за упокой.


Но в те дни наш летающий гость так или иначе стал триумфатором. Уроженцу тамбовщины шел всего 29-й год. Выучившись на юриста, он вдруг начал запоем читать авиалитературу. В результате распрощался с тепленьким местечком в казанском суде и поехал в первопрестольную - поглядеть авиационные состязания. После чего окончательно решил вступить в "крылатое племя". Для осуществления голубой мечты отправился во францию, где к тому времени возник уже своеобразный русский аэроклуб. В нем, точнее в школе луи блерио, васильев учился вместе с родственником льва толстого - сашей кузьминским, в свою очередь бросившим ради авиации блестящую дипломатическую карьеру. Последний, как и другие товарищи, постоянно обращался к новичку за различными юридическими справками, памятуя о его первой "сутяжной" профессии. Однажды проверить правильность заключенного контракта (а летунов нещадно эксплуатировали и обирали дельцы) попросил знаменитый авиатор михаил ефимов.


Заимев престижный и редкий в те годы второй диплом - летчика, александр поспешил на родину. Его отечественный дебют состоялся в казани, где он потерпел и первую в своей практике, но далеко не последнюю аварию.


Так позднее на полигоне завода "дукс" по ходу полета испытываемого им образца сломался руль высоты. Испытатель получил болезненные ушибы и повреждения. В другой раз с трудом спрыгнул с перевернувшегося аппарата.


Но до этого, как говорилось выше, следовали один за другим поистине триумфальные полеты, в том числе и в екатеринбурге, затем в тюмени, потом в средней азии, где, растроганный увиденным, кокандский факир-дервиш в засаленном халате протянул васильеву рубль-талисман. Но, бесспорно, вершиной успехов на "гражданке" (об армии чуть позднее) была победа васильева на соревнованиях в петербурге с достижением рекордного "эшелона" в 1650 метров, а также выигрыш единоличного по ходу группового перелета из северной столицы в москву - буквально через неделю после уральских "гастролей". Через два года он закрепил свой успех на той же трассе, совершив воздушное путешествие уже туда и обратно на "моране-солнье" за одиннадцать летных часов.


Когда Петр Нестеров сделал свою знаменитую "мертвую петлю", лучшие пилоты принялись с энтузиазмом осваивать эту фигуру высшего пилотажа. И газета "утро россии" сообщила, что в 1914-м среди летчиков - спортсменов насчитывалось уже пять "петлистов", в том числе и александр алексеевич.


Но этот же год, когда на планете разразилась первая мировая война, стал трагическим для него - патриота, сразу же записавшегося на фронт "охотником"-добровольцем. Там летал он, понятно, на легких, в отличие, скажем, от тяжелого "ильи муромца", самолетах, с большой натяжкой называемых тогда истребителями. Истреблять вражеских коллег предписывалось при встрече из обычного пистолета, а чужую матчасть при господстве в воздухе сбрасываемыми на нее бомбочками, пулями-стрелами, специальными болванками и даже хватающими "кошками" с динамитными шашками, металлическими арканами-петлями.


Асы норовили в "воздушных" боях принудить слабонервных сесть на землю или же, наоборот, загнать на верхотуру, где бы заглох двигатель. Самые смелые, подобно погибшему нестерову, решались и на таран, окрещенный "битьем колесами сверху". Много мужества и мастерства требовалось и при воздушной разведке расположения противника.


И не столько из-за прицельного огня снизу, сколько от несовершенства летательных конструкций, способных в экстремальной обстановке неожиданно отказать, сломаться.


Жертвой их и стал Васильев. Он в разведке со взятым на борт генералом алексеем макаровым при отказе мотора пошел на вынужденную посадку за линией фронта. В итоге жизнь его, богатая приключениями, к сожалению, трагически завершилась в неприятельском плену. И наверное, ныне есть резон почтить память первопроходца у нас, на том месте, где тот поднимался в небо, мемориальной доской. Ведь именно с него началась по существу авиация каменного пояса.


Валентин Зайцев.

Лошади и наездники

В последние годы телевидение часто транслирует конные соревнования. А мне невольно вспоминается знаменитый в прошлом Свердловский ипподром. Он был открыт в 1886 году, а в 1960 году ипподрома у нас не стало.

Старый ипподром с его деревянными трибунами и конюшнями, обнесенный по всему периметру забором, располагался на Верх-Исетском бульваре. Сейчас на этом месте, за Дворцом молодежи, раскинулся парк. Создан был ипподром по инициативе и при участии Екатеринбургского общества поощрения коннозаводства на Урале. Бега поначалу проводились на лошадях, запряженных в четырехколесные охотничьи дрожки, а позднее — в двухколесные экипажи-качалки. Проводились на ипподроме и скачки, в которых участвовали лошади казахской и киргизской породы. Лучшей беговой лошадью дореволюционного периода был у нас жеребец по кличке Городничий, принадлежащий владельцу гончарного завода П. Давыдову.
В первые годы после революции ипподром фактически не работал, так как, отступая, белые увели с собой практически все (более двухсот) поголовье лошадей. Возобновив работу уже в советское время, ипподром стал государственным предприятием.
За годы существования Свердловского ипподрома были испытаны, а затем переданы в народное хозяйство и в армию многие тысячи лошадей. Наибольшее количество их испытывалось здесь в период с 1935-го по 1940 год. Тогда ежегодно через ипподром проходило от 400 до 500 лошадей. Свердловский ипподром стал вторым по значимости (после Московского) в стране, являясь центром подготовки и испытания лошадей, выращенных конными заводами Урала, Сибири, Поволжья и Казахстана.
О том, какое большое значение деятельности нашего ипподрома придавало государство, говорит тот факт, что Свердловский ипподром не прерывал работы даже в годы Великой Отечественной войны, готовя для нужд фронта отменных рысаков. При этом наездники сюда были отозваны из действующей армии.
Вспоминаю, как в послевоенные годы мальчишками бегали мы на ипподром. С восторгом наблюдали за тренировками и выступлениями в беговые дни известных мастеров-наездников Степана Федодеева, Василия Протасова, Ивана Ширхалова, Василия Ефимова, Архипа Борисова, Петра Самочкина и других. Это под их управлением побеждали и устанавливали рекорды на соревнованиях такие знаменитости, как кобыла Пипетка, жеребцы Урал и Потешный, а также краса и гордость Свердловского ипподрома конца 1950-х годов Перезвон.
В бывшем Свердловске день испытаний лошадей (бега), особенно при розыгрышах больших призов, был настоящим праздником для почитателей конного спорта. А таких было немало, причем не только местных, но и приезжавших из разных городов Свердловской и других областей.
Город расцвечивался красочными афишами, в которых указывались количество заездов, время их проведения, клички лошадей, участвовавших в забегах, сведения о лучшей резвости, показанной ими прежде. Это были лошади как с нашего ипподрома, так и с Ирбитского, Камышловского и других.
Забеги проводились в основном на 1600 метров (одна миля), но иногда на 2400 и 3200 метров. Беговая дорожка по кругу была немногим больше 1000 метров, поэтому старт заездов на 1600 и 3200 метров находился на противоположной от трибун стороне, чтобы финишировали лошади через полтора (или три) круга уже перед трибунами. Бывали и заезды с гандикапом, когда более сильные лошади давали фору (в расстоянии или времени) более слабым. Все это разнообразило программу бегов, повышало интерес к ним.
Однако, любуясь стремительным бегом грациозных лошадок в начале 1960 года, зрители и не предполагали, что этому великолепию осталось жить совсем недолго. Весной, после посещения Свердловска генсеком Никитой Хрущевым, ипподром был закрыт. «Время лошадей ушло, — тогда заявил он, — и столько их стране уже не нужно, так как будущее за автомобилями».
В качестве повода для закрытия ипподрома был назван работавший здесь тотализатор, принимавший денежные ставки на лошадей. В нем усмотрели источник нездоровых интересов, наживы, привлекавших «темную» публику и даже преступный элемент. И не нашлось никого, кто бы посмел возразить на подобное решение, вспомнив о работавших в городе ресторанах, парках, бильярдных, где порой тоже концентрировался люд, не ладящий с законом, однако закрывать их из-за этого никому не приходило в голову.
Если же говорить о тотализаторе, то он мог приносить государству хорошие доходы. Во Франции, например, доходы от работы тотализаторов на многочисленных ипподромах обеспечивают финансирование всего спортивного коневодства страны и его развитие. У нас же из-за отсутствия средств коневодство приходит в полный упадок, и не только на Урале, но и по всей России. Лошадей для своих ипподромов (впрочем, как и многое другое) везем из-за границы.
В общем, в мае 1960 года ипподром в Свердловске пришлось закрыть. Спустя некоторое время был закрыт и другой известный в области ипподром — Ирбитский, существовавший с 1902 года. Мастера-наездники разъехались кто куда, в основном на Украину — в Одессу, Харьков, Киев. Там выступали С. Федодеев,
И. Ширхалов, П. Самочкин и другие. Некоторое время на Московском ипподроме работал известный свердловский наездник В. Ефимов.
Слышал, сейчас рассматривается вопрос о возрождении ипподрома в Екатеринбурге. Определено даже будущее его место — в районе озера Шарташ. Там, где по плану будет вестись строительство «итальянского квартала».


Вадим ПОДОБЕДОВ

Точная дата образования Екатеринбургского общества охотников конского бега неизвестна. Уже на 25-летнем юбилее общества, которое праздновалось в 1911 году, её не мог назвать никто из ветеранов. Но известно, что первые организованные скачки на ипподроме города Екатеринбурга состоялись 24 ноября 1885 года (по старому стилю) - это были первые спортивные состязания на Урале вообще.
Имен создателей этого общества история до нас также не донесла, известно лишь, что они были из числа строителей железной дороги Екатеринбург-Тюмень.

На рубеже 1880-1890-х годов интерес к спорту среди горожан снижается.
...
Общество охотников конского бега также не проявляло большой активности. Единственный стадион Урала - ипподром - представлял собой площадку, огороженную забором. Два-три раза в год здесь проходило по нескольку заездов.
Но вот за дело взялся видный общественный деятель, предприниматель, известный оперный певец-любитель П.Ф. Давыдов. В короткие сроки он построил прекрасный павильон - лучшее спортсооружение в дореволюционном Екатеринбурге, разработал правила скачек. С открытием павильона в 1895 году начал действовать тотализатор.

Вместе с ростом популярности спортивных мероприятий улучшалось и финансовое состояние спортобществ, особенно Екатеринбургского общества охотников конского бега. Его годовой оборот благодаря тотализатору превышал 50 тысяч рублей! Оборот общества велосипедистов был гораздо скромнее - 2700-3000 рублей.

Екатеринбургское общество охотников конского бега (ЕООКБ-ЕОПК)
Екатеринбургское общество охотников конского бега - первое и крупнейшее спортивное общество дореволюционного Екатеринбурга. Общество было организовано с целью содействовия местному коннозаводству и организации спортивных состязаний.
Точная дата образования общества неизвестна, известно лишь, что мысль о его организации возникла в среде участников строительства железной дороги Екатеринбург-Тюмень в 1885 году. "Екатеринбургское общество, ясно осознавая серьезное для края значение подобного учреждения, дружно откликнулось на призыв инициаторов и спортивное общество осуществилось". Учредители общества охотников конского бега открыли подписку и на эти деньги построили первое спортивное сооружение на Урале - ипподром.
Устроители расположили его вдоль дороги Главный проспект - Верх-Исетский завод. Стадион представлял собой беговую дорожку по кругу длиной в одну милю - 1600 метров. На старте расположились открытые помещения. Ипподром обнесли деревянной оградой.
Уже 24 ноября 1885 года (по старому стилю) на ипподроме состоялись первые бега.
Во главе общества стоял президент, который первоначально избирался из числа членов общества, но затем президентом по распоряжению властей стал назначаться губернатор Пермской губернии, вследствие чего должность президента стала формальной, а вся полнота власти перешла к вице-президенту. Кроме того, в помощь ему избирались два старших члена, два кандидата в старшие члены, казначей и секретарь. Члены общества подразделялись на три категории: почетных, действительных и членов-соревнователей. На первое октября 1904 года общество имело семь почетных членов, 67 действительных и 12 членов-соревнователей.
К началу 90-х годов XIX века в обществе сформировался костяк инициаторов и активистов, в основном состоящих из предпринимателей, представителей банков и различных ведомств, одним словом - местной элиты. Наиболее известными членами общества являлись: члены семьи Агафуровых, В.Я. Андреев, А.И. Афонин, П.Ф. Давыдов, А.А. Железнов, С.Г. Нейман, П.С. Овчинников, В.И. Понамарев и другие.
В конце 1891 года президентом общества становится удивительный человек - П.Ф. Давыдов. Он развивает бурную деятельность. За три года ему удается, казалось бы, невозможное - на ипподроме вырастает шикарный павильон с трибунами в два этажа. Внутри павильона - все необходимые подсобные помещения, манеж для выездки лошадей в зимнее время, буфет и др.
Давыдов сам разрабатывает правила скачек, вводит в работу ипподрома тотализатор. Бега стали проводиться регулярно в два сезона (зимний и летний). Зимний сезон был относительно коротким: он, как правило, включал 12-13 беговых дней. Летний сезон длился порой до октября и насчитывал 25-28 беговых дней. Главными скачками считались заезды рысистых лошадей.
Общество первым разработало и опубликовало официальный календарь скачек на сезон.
С этих пор ипподром стал самым посещаемым спортивным сооружением. Финансовый доход начал давать тотализатор (с 1885 г.), привлекший большое количество зрителей и охотников поиграть. Доходы общества начали быстро расти. Свою лепту в увеличение доходов общества внесли и другие общества и организации. С 1894 года общество велосипедистов активизировало свою деятельность. Все спортивные мероприятия велосипедистов до появления велодрома проходили на ипподроме, за что взималась арендная плата. В начале XX века ипподром арендовали гимнасты, авиаторы, гимназии города...
Уже в 1900 году годовой оборот общества составлял 38 204 рубля 71 копейку, в 1903 - 58 677 рублей. Хозяйство ипподрома продолжало развиваться.
На ипподроме Екатеринбурга были проведены все крупнейшие соревнования Урала XIX века: первые состязания (бега рысистых), первые велосипедные гонки (1887 г.), состязяния на звание "Лучший ездок Урала" по велосипедному спорту. В 1911 году авиатор Васильев на глазах всего города поднял здесь первый моторный самолет.
Некоторые любители конского бега имели крупные конюшни рысистых лошадей. Особенно славились конюшни П.Ф. Давыдова, А.А. Железнова, С.Г. Неймана и др. Многие члены общества лично участвовали в скачках не только как владельцы лошадей, но и как наездники. Некоторые члены общества создали специальные конские заводы для разведения породистых лошадей (П.Ф. Давыдов, С.Г. Нейман, А.Г. Ушков и др.)
Общество любителей конского бега немало сделало для развития и популяризации этого вида спорта. Оно постоянно развивало свою материально-техническую базу, заботилось о состоянии беговых дорожек, вело регистрацию спортивных рекордов и достижений. Для повышения соревновательности общество учреждало призы, некоторые из них были довольно крупными (от 500 рублей и выше). Ряд призов были именными, в том числе "Великокняжеский" (1000 рублей), "Воронцовский" (750 рублей), "Демидовский" (500 рублей). Самый крупный из известных нам денежных призов был установлен на праздновании 25-летнего юбилея общества в 1911 году - 2000 рублей.
Общество неоднократно переживало трудные времена, однако вполне успешно развивалось вплоть до 1919 года. В 1919 году общество самоликвидировалось.
Почетные члены общества: генерал-адъютант, генерал от кавалерии, граф И.И. Воронцов-Дашков; генерал-лейтенант Д.Г. Арсеньев; шталмейстер двора его величества, действительный статский советник И.К. Мердер; шталмейстер двора его величества, генерал-лейтенант, граф А.А. Стенбок-Фермор; действительный статский советник П.Г. Погодин; И.А. Поклевский-Козелл; П.Ф. Давыдов; А.А. Железнов.
Президентами общества избирались: 1891 г. - Н.С. Степанов; 1891 г. - П.Ф. Давыдов; 1895-1919 - действующий губернатор Пермской губернии.
Вице-президентами:1892 г. - Н.С. Степанов; 1895 г. - П.Ф. Давыдов; 1900 - В.Я Андреев; 1903 г. - С.Г. Нейман; 1905 г. А.А. Железнов; 1909-1919 - П.Ф. Давыдов.

Екатеринбургский ипподром.

Нажмите для просмотра прикрепленного файла

Городской ипподром

Из книги: Екатеринбург: Листая страницы столетий (1723–2008). Екатеринбург: ИД «Сократ», 2008.

Фото с обложки книги Ю.М. Задорин, В.Н. Цыганов "Физкультура и спорт на Среднем Урале", т. 1, Екатеринбург, изд-во "Баско", 2004:

Городской ипподром



Из книги: Екатеринбург: Листая страницы столетий (1723–2008). Екатеринбург: ИД «Сократ», 2008.

А что за дома на заднем фоне этих новых фотографий? Они сохранились? Их можно соотнести с теперешними?

Подскажите направление съемки пожалуйста.
К фото была подпись, что это снос иподрома.

Правая часть этого фото в большом разрешении. Скорее всего, остканировано с другой копии снимка.

Источник - Рустам Бикбов на фликре.

Верх-Исетский бульвар. Ипподром. 1928 г.

Нажмите для просмотра прикрепленного файла

Нажмите для просмотра прикрепленного файла

Источник

Ипподром. Видна Вознесенская церковь и какой-то ветряк (водокачка?).
За ипподромом участок Московской от Хомякова до Пестеревского. Слева поворот на Челюскинцев.

Свердловск. ипподром. Фото: Альбина Бокова.



Источник

Из архива Леонида Злоказова.
Нажмите для просмотра прикрепленного файла

Сумерки. По дороге на Верх-Исетский завод. Художник Семенов Борис Александрович. Бумага, акварель, белила. 1952 г.

Нажмите для просмотра прикрепленного файла

Вятский художественный музей имени В.М. и А.М. Васнецовых
Госкаталог

Сергей Сергеев / facebook.com

На городском ипподроме, 1957 г.
Фото из архива Т. Литковой.