Утреннее солнце играло лучами в зеркальной глади пруда, когда Викулов. щурясь от яркого света, быстро взбирался на механизированную сортировочную горку по тропке, круто поднимавшейся к железнодорожному полотну. Глядя на легкую походку, трудно было поверить, что у Алексея Ивановича за плечами — три десятка лет работы на транспорте.
Старожил узла Свердловск-сортировочная, человек, про которого говорят, что если он запнется здесь ночью о шпалу, то вспомнит, кто и когда ее положил, он чувствовал себя особенно молодо в это летнее утро — первое рабочее утро после очередного отпуска. Хорошо после нескольких недель отдыха, после блужданий по лесу, увлекательной рыбалки на Исети вступить в трудовой строй, вновь почувствовать рабочий пульс большого, кипучего железнодорожного узла, на котором он, Викулов, бывший пломбировщик вагонов, вырос до заместителя начальника станции, инженера-майора движения, члена райкома партии.
Еще час тому назад у себя в кабинете Алексей Иванович, проводя по селектору планерное совещание, ощутил боевой приподнятый дуй коллектива. Обстановка после ночи была на станции сложная. Заступившей смене предстояло во что бы то ни стало отправить сверх нормы шесть поездов.
—Будет сделано, - уверенно от имени всей смены прозвучало слово старшего диспетчера Дмитрия Копысова. - На вахте мира ведь стоим, Алексей Иванович!
- Справимся, — в том же бодром, уверенном тоне ответил и диспетчер четной системы станции Иван Елисеев, хотя обстановка у него при приеме смены создалась неблагоприятная—мало было готовых для отправки составов.
- Сформирую полторы нормы поездов,—тут же поддержал своего диспетчера Василий Подкосов, составитель поездов, закончивший два года назад свою пятилетку. За ним сказали свое веское слово многие стахановцы, которые, как и все труженики страны Советов, считают гражданским долгом и кровным делом подкреплять свои подписи под Стокгольмским Воззванием блестящими образцами работы.
В тихой будке, обитой внутри сукном, в здании так называемого горочного поста, Алексея Ивановича об'яла напряженная трудовая атмосфера. За пультом управления роспуском вагонов-оператор Татьяна Уланова. Рядом за столом, уставленным селектором, микрофоном, рацией, всеми видами современной связи, как офицер на командном пункте, распоряжается Василий Пашков, дежурный по сортировочной горке.
— Можно ли поставить зеленый с четвертого пути? — запрашивает он в парке прибытия, и когда следует положительный ответ, через оператора по радио передает команду
— С четвертого пути надвигай на горку. И вот с горки точно туда, куда они на… ены, катятся вниз вагоны. Ловкие …ки под началом Павла Панфило… мя и где следует останавливают… …мотреть, как смело работают… как умело рассчитывают они… ии, чтобы не допустить…
…лия Пашкова, с … … кестр – ни… ерная слову… (кусок статьи оторван)
дождливая погода, распускает с горки три-четыре, а то и шесть сверхплановых составов. Мало того, работая так называемым краснощеким методом, люди смены Пашкова, да и других смен, одновременно с роспуском вагонов занимаются частично процессами формирования поездов, облегчая таким образом работу составителей.
— Ну, как она, жизнь молодая?
— Кипит, как видите, тов. Викулов,— улыбнулся в ответ Василий Пашков, по военной привычке одергивая китель. Лицо его смуглое, чуть худощавое, чисто выбритое озарено было тем огнем возбуждения, которое так красит наших людей, охваченных пафосом созидательного труда.
Кровью своей Василий Пашков отвоевал право на этот прекрасный мирный труд. Он бил врагов под Москвой, в брянских лесах. В окопах Великой Отечественной войны стал коммунистом, веря в победу, веря в то, что никаким врагам не удастся потушить солнце счастья, зажженное Лениным и Сталиным. На дорогах войны видел много такого, чего не забыть ему вовеки. На тракте возле Бреста, еще в первые дни войны, видел Пашков, как, раскинув руки, лежала сраженная вражеской бомбежкой молодая мать, как цепляясь ручонками, ползал возле нее уцелевший грудной ребенок.
Нет, не забыть ему, Василию Пашкову, этого вовеки, и трудится он беззаветно, чтобы мир победил войну, чтобы ни его четырехгодовалая дочка, ни другие дети нашей и других; стран не знали ужасов, которые сеют сейчас в Корее фашисты с Уолл-стрита.
Новый, еще более жаркий огонек в труде бросился в глаза заместителю начальника станции с первых же часов вступления на вахту после отпуска. Слово, которое люди давали утром во время селекторного совещания, было к концу смены выполнено, да еще как! При всех трудностях смена Копысова отправила сверх плана не шесть, а семь поездов.
В буднях вахты мира на каждом участке станции Свердловск-сортировочная ковались победы к традиционному железнодорожному празднику. К нему коллектив станции пришел с богатыми подарками Отчизне: досрочно завершен семимесячный план, сверх него приняты, сформированы, отправлены сотни поездов, причем многие из них с маркой, гарантирующей, что все сделано отлично, что никаких вынужденных отцепок вагонов и других неприятностей в пути не будет,
— Крепостью мира становится наша станция, каждый ее участок, — говорит Алексей Иванович, и в глазах кадрового движенца читаем гордость советского человека. С высоты сортировочной горки перед нами встает панорама железнодорожного поселка и всего узла. Любуясь ею кадровик вспоминает, что многого, радующего сейчас в этой панораме, не существовало здесь 15 лет назад, когда Сталин принимал работников железнодорожного транспорта в Кремле. Не было механизированных горок, электровозов, вот этих мощных паровозов, что носятся по станции. Не было электродепо. А поселок—как разросся и изменился он: просто не узнать! Вон там, возле леса, вырос «поселок машинистов». В нем 70 новых домов. Только за последние пять лет в Техническом поселке поднялись вверх больше трех десятков …миквартирных домов.
Появились трамваи в Сортировке, школы. Горячо работают жители поселка, строя свой роскошный парк-стадион площадью в десять с половиной гектаров. В предпраздничные дни хозяева поселка спешили закончить планировку футбольной площадки, украшали вход, детскую карусель, танцовальную площадку, физкультурный городок, чтобы сегодня веселиться на свежем воздухе, среди зелени и цветов.
Все ярче, пышным цветом расцветает мирная жизнь в стране, озаренной сталинским солнцем, и чтобы отстоять свою мирную жизнь, не допустить войны, советские люди превращают свои рабочие участки в крепости мира.
У огромных угольных кагатов встретили мы Анания Калистратовича Черепанова, Героя Социалистического Труда. Он теперь не просто машинист погрузочного крана. Он инструктор машинистов, и люди его стахановской школы, стоя на вахте мира, показывают наивысший класс работы. Недавно они за семь, вместо тридцати шести часов, отремонтировали самый производительный кран топливного склада, предотвратив таким образом многочасовой простой десятков вагонов с углем.
Директором паровоза называют в депо Николая Елисеева, старшего машиниста комсомольского локомотива. Он первый стал водить на Синарском участке составы с превышением весовой нормы до восьми сот сорока тонн и при этом только за один месяц сделал пять поездок на сбереженном топливе.
Молод Николай Елисеев. Но за ним, комсомольцем, слава хорошего старшего машиниста. Тепло говорят о нем в депо и при этом невольно вспоминают рассказ советского железнодорожника И. Т. Соловьева, по бывавшего недавно в Англии в составе нашей профсоюзной делегации. Трудно пробиться в Англии рабочему человеку в машинисты паровоза. Ему приходится там прежде всего не менее двадцати лет «ходить» промывальщиком, кочегаром. Лишь годам к сорока, а то и сорока пяти он может достигнуть звания машиниста, Но, оказывается, и эта высокооплачиваемая категория рабочих едва сводит концы с концами в Великобритании: заработка их нехватает даже на выкуп по карточке скудного «продуктового минимума».
А вот в депо Свердловск-сортировочная Павел Палкин и еще три машиниста завели себе «Москвичей». Тридцать железнодорожников, приобрели мотоциклы, а четыреста двадцать семь жителей поселка только в период после снижения цен купили себе велосипеды.
Богатеет урожай плодов нашей мирной жизни, нашего созидательного труда. И чтобы трумэнам не удалось помешать распуститься этим плодам коммунистическою бытия, Борис Королев, комсомолец, слесарь паровозного депо. придумал приспособление, позволяющее ему центровать колесную пару за- четыре-пять часов, вместо прежних тридцати часов, а в электродепо коммунист-слесарь Яков Банных ухитрился улучшить явно устаревшую конструкцию разрядников, и они сейчас отводят грозовые разряды от машин так же хорошо, как и новые.
На страже мира стоит прирожденная сметка советских железнодорожников, как и смекалка наших металлургов и швейников, лесников и шахтеров—людей любой профессии.
На страже мира—наш вдохновенный свободный, прекрасный труд.
05.05.2004
